На стройплощадке сновали нагруженные и порожние самосвалы. Нередко можно было увидеть и паровоз с несколькими платформами, на которых были уложены массивные монолиты-фермы.
Дыхание развернувшейся грандиозной стройки чувствовалось и в действующих цехах.
Бок о бок с рабочими, которые варят целлюлозу, делают бумагу, шьют мешки, работали монтажники и строители.
Они меняли старое оборудование на новое, устанавливали более совершенные и мощные агрегаты и машины. Тот, кому приходилось бывать тогда на Сегежском комбинате, невольно любовался панорамой строящихся новых корпусов, гордо возносящими вверх свои железобетонные стены.
Особенно запоминался содорегенерационный цех, предназначенный для восстановления уже бывших в употреблении химикатов. Выдержанный по архитектурному решению в строгих, четких линиях, он, если пристроить к нему колонны, был бы скорее похож на Дворец культуры или театр.
Высотой почти в десятиэтажный дом, цех не подавляет своими размерами и не кажется громоздким.
Сочетание стали, стекла, нарядных облицовочных плит, хорошо гармонирующих между собой цветов придает этому производственному зданию еще больше красоты. Он, пожалуй, самый красивый из всех новых цехов, возведенных в годы стройки большой Сегежи.
Гораздо явственнее ощущаются размеры цеха внутри. Ведь под крышей отметка сорок четыре метра.
Под стать громадине и оборудование — гигантские котлы и турбины.
В просторном квадратном зале — пульт управления.
Вдоль стен сплошной полосой тянутся металлические щиты.
На них рубильники, кнопки, цветные сигнальные лампочки. На непрерывно вращающемся циферблате огромные карандаши вычерчивают замысловатые зигзаги.
Эти отметки показывают давление в котлах, число оборотов, которое делают турбины в минуту.
Неузнаваемо изменился в большой Сегеже и цех по производству бумажной тары.